В ответ на решение лидеров Европейского союза (ЕС) подписать 6-й пакет санкций, который запрещает 90% экспорта российской нефти до конца 2022 года, Россия приостановила поставки природного газа в такие страны, как Дания и Германия. Эта ситуация приводит к оценке новых игроков, таких как Иран и Туркменистан, которые заменят Россию на энергетических рынках ЕС. В этом контексте, энергетический потенциал Каспийского бассейна выступает как альтернатива российской энергетике. В связи с этим Анкарский центр исследований кризисных ситуаций и политики (АНКАСАМ) представляет вашему вниманию мнение аналитика нефтяной отрасли, по природному газу и экономике, журналиста газеты Deutsche Welle Далга Хатиноглу.
- Хочет ли Иран разрабатывать совместные месторождения нефти и природного газа на Каспии вместе с Азербайджаном и Туркменистаном?
Единственной общей территорией между Ираном и Туркменистаном является Гонбадли. Это месторождение было введено в эксплуатацию несколько лет назад и в настоящее время производит всего 0,7 млн. кубометров природного газа в сутки. У Ирана и Азербайджана также есть совместный блок под названием Араз-Алов-Шарг, но он еще не открыт. Неизвестно, есть ли в этом блоке запасы природного газа или нефти. На этом этапе в первую очередь необходимо сделать бурение разведочных скважин, «связанное с наличием резервуара в данной точке посредством сейсморазведочных работ».
Самая главная проблема на данный момент заключается в том, что разработка блока Араз-Алов-Шарг, расположенного в спорных водах, не является приоритетом ни Ирана, ни Азербайджана. У Ирана есть десятки неосвоенных газовых месторождений на суше или на шельфе в водах Персидского залива (в 10 раз меньше, чем глубокие воды Каспия), разработка которых обходится гораздо дешевле. С другой стороны, Азербайджан сосредоточился на нескольких разрабатываемых проектах, таких как газовое месторождение Апшерон во главе с Total, и не считает разработку блока Араз-Алов-Шарг приоритетом для Азербайджана.
Еще одна проблема заключается в том, что создание совместного предприятия с Ираном для развития этого блока имеет другие препятствия, такие как санкции США, привлечение иностранных инвесторов и компаний.
- Что вы думаете о поставках туркменского газа в Европу?
Нет никакой инфраструктуры, включая трубопровод, соединяющий Туркменистан с Турцией через Иран. Иран может получать ограниченное количество туркменского газа в северо-восточных районах и в таком же объеме поставлять в Турцию собственный газ из северо-западных районов. Необходимо учитывать тот факт, что большая часть туркменских запасов газа находится в восточных районах Ирана примерно в 1000 км от границы с Туркменистаном, а для доставки газа из Туркменистана в Турцию требуется не менее 2000 км нового трубопровода и 1500-2000 км трубопровода оттуда в ЕС. И все это имеет высокие затраты.
Другая проблема заключается в том, что Турция будет использовать природный газ, поставляемый из Ирана, в восточных регионах, и нет трубопровода, соединяющего иранский газ с транзитными маршрутами в Европу, такими как турецкий Трансанатолийский газопровод (TANAP) и трубопроводы «Турецкий поток».
В настоящее время Иран ежегодно получает 1,5 миллиарда кубометров газа из Туркменистана и поставляет этот газ в Нахичевань и Азербайджан. Однако очень небольшое количество газа может быть транспортировано из-за недостаточной инфраструктуры.
- Как вы думаете, возможно ли, что Азербайджан и Туркменистан проведут по дну Каспийского моря трубопроводы и начнут совместную торговлю нефтью и природным газом?
На самом деле реализация Транскаспийского трубопровода маловероятна. Однако в прошлом году Азербайджан и Туркменистан достигли договоренности о совместной разработке нефтегазового месторождения под названием «Дружба». Это месторождение расположено всего в 80 км от азербайджанской морской инфраструктуры Азери-Чираг-Гюнешли и может легко поставлять около 2-3 миллиардов кубометров газа в год в Турцию и Европу через Азербайджан. Что касается нефти, то почти вся туркменская нефть и газовый конденсат в настоящее время транспортируются на международные рынки по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан.
- Какие шаги может предпринять Иран в рамках энергетического кризиса в Европе?
Несмотря на то, что у него самый большой запас природного газа (33 триллиона кубометров) в мире после России, в Иране, к сожалению, дефицит газа. Минувшей зимой он столкнулся с нехваткой газа в размере 250 млн кубометров в сутки. Это количество равно общему спросу Турции на газ.
С другой стороны, санкции США против Ирана мешают западным компаниям участвовать в любом энергетическом проекте в Иране.
Другая проблема заключается в том, что 80% действующих нефтяных и газовых месторождений Ирана находятся во втором периоде полураспада (они очень старые) и эти месторождения теряют свою производственную мощность каждый год. К 2030 году Ирану потребуется не менее 70 миллиардов долларов инвестиций только для того, чтобы поддерживать стабильный уровень производства. Для увеличения добычи нефти и газа требуются инвестиции в размере 200 миллиардов долларов. В этом контексте следует отметить, что за последние 4 года Иран смог инвестировать только 3,1 миллиона долларов в год в проекты по разведке и добыче нефти и газа (сектор добычи). Таким образом, Иран не является надежным источником энергетической безопасности Европейского Союза (ЕС).
- Как вы интерпретируете отражение упомянутого кризиса в ирано-российских отношениях?
То, что Россия предложила 30%-ную скидку на нефть за последние три месяца, привело к тому, что экспорт нефти из Ирана снизился с 840 000 баррелей в сутки до 570 000 баррелей в сутки. Как видно, Россия стремительно занимает свое место в Китае, единственном рынке нефти Ирана. На данный момент Россия и Иран стали очень жесткими конкурентами на энергетических рынках.
