Вторжение России на Украину разрушила представления о том, что инструмент «жесткой силы», используемый в международной политике, утратил свою эффективность. Вопреки распространенному мнению, военные конфликты не прекратились и в период после «холодной войны», а жесткая сила не утратила своего значения. Однако такие вопросы, как взаимный рост экономической зависимости, важность проблем идентичности и трудности достижения политических целей с помощью военной силы, укрепили взгляды на необходимость мягкой силы. В последнее время стало понятно, что эти взгляды следует обсудить еще раз.
Аналогичная картина возникает и в отношении европейской безопасности. Известно, что после окончания холодной войны Организация Североатлантического договора (НАТО) обновила свою должностную инструкцию не как оборонный альянс, а как совместная организация безопасности. Хотя обязанности НАТО в соответствии со статьей 5 остаются важными, невоенные аспекты безопасности также важны. Более того, Европейский союз (ЕС) развивал свой потенциал обороны и безопасности с 1990-х годов и вместе с НАТО стал одним из основных столпов европейской безопасности. Определив себя с помощью таких концепций, как мягкая сила и нормативная сила, ЕС сосредоточился на невоенных вопросах безопасности и взял на себя роль, дополняющую НАТО. Однако война на Украине сильно пошатнула эту структуру европейской безопасности, которая сформировалась после холодной войны. Эту ситуацию можно объяснить с помощью различных наблюдений.
Прежде всего, стало понятно, что совместная оборонная миссия НАТО, охватываемая статьей 5, по-прежнему важна. Иными словами, стратегия, основанная на сдерживании, требующая общего ответа на возможное военное нападение на одно из государств-членов, по-прежнему является одной из основных задач НАТО. Хотя Россия не угрожает конкретным нападением на страну НАТО, она время от времени заявляет, что не колеблясь прибегнет к этому варианту, когда это будет необходимо. По сути, в новой стратегической концепции НАТО подчеркивается, что мирная обстановка в Европе ухудшилась и что потенциал сдерживания НАТО как ядерного альянса необходимо укреплять.
Во-вторых, восприятие угрозы, созданной Россией, укрепило чувство солидарности между европейскими странами и членами НАТО, объединенными столь сильным чувством общей судьбы, впервые после окончания холодной войны. Хотя трудно предсказать заранее, в каком направлении будет развиваться это чувство партнерства в будущем, НАТО, которая начала испытывать проблему идентичности с окончанием холодной войны, укрепила свои позиции в центре европейской безопасности. Решение о вступлении в НАТО двух нейтральных государств, таких как Швеция и Финляндия, является индикатором этой ситуации.
В-третьих, растущее чувство солидарности и потенциала сдерживания в Европе усилило роль Соединенных Штатов Америки (США) в европейской безопасности. С другой стороны, основным источником потенциала сдерживания НАТО является американский ядерный арсенал. Поэтому европейские страны стали больше нуждаться в военной мощи США перед лицом угрозы, которую они видят со стороны России. Трансатлантические отношения в области безопасности, курс которых после окончания холодной войны был изменчивым, в этом контексте, по-видимому, следуют позитивному курсу в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Другими словами, обе стороны Атлантики подтвердили, что они являются членами одного и того же блока безопасности.
В-четвертых, сотрудничество между США и Европой, вероятно, усилится не только в сфере безопасности, но и в международной политике, и в экономических вопросах в целом. На какое-то время США определили уравновешивание динамики Китая и России в качестве главного внешнеполитического приоритета. Однако эта внешнеполитическая цель оказалась недостаточно успешной, чтобы убедить ее союзников. Европейские страны не воспринимали Россию и Китай как такую большую угрозу, как США, и воздерживались от политики, проводимой США против этих стран. После российско-украинской войны шансы США перенять свои внешнеполитические приоритеты перед союзниками возросли. Растущая многополярность в международной политике приводит к расколу между гегемонистскими державами Запада и восходящими державами Востока. Однако эти различия все же имеют неоднозначные черты, и очень трудно заранее предсказать, в каком направлении будет развиваться международная система. Несмотря на эту трудность, можно сказать, что сотрудничество между США и Европой набрало значительные обороты.
В-пятых, возрастающая роль США в европейской безопасности означает, что европейские страны берут на себя большую ответственность, хотя это может показаться противоречивым. Возрастающее значение силовых элементов вынуждает Европу не только полагаться в этом отношении на США, но и укреплять собственную обороноспособность. С другой стороны, неевропейские гарантии безопасности и союзнические структуры остаются жизненно важными в политике США в отношении Китая и России. Для того чтобы США могли проводить эффективную балансирующую политику в Азии, им придется в большей степени оставить бремя безопасности и обороны, которое они взяли на себя в Европе, своим союзникам. Такие примеры, как членство Швеции и Финляндии в НАТО и увеличение оборонного бюджета Германии, показывают, что европейские страны с большей готовностью берут на себя это бремя, чем в прошлом.
Подводя итоги, хотя еще рано обсуждать долгосрочные последствия российско-украинской войны для европейской безопасности, можно сказать, что военное измерение безопасности вновь обрело значение, и отношения с США будут пересмотрены в этом контексте. Однако на данный момент есть некоторые факторы, которые мешают правильному прогнозу на будущее. Европа платит высокую цену за санкции, введенные против России. Потому что, прежде чем удалось преодолеть последствия пандемии COVID-19, наступил энергетический кризис. С другой стороны, непонятно, как бороться с климатическим кризисом, присутствие которого с каждым днем все больше ощущается.
В заключение, международная система за последние 30 лет вступила в такую взаимозависимость в политическом, экономическом и социальном плане. Растущая политическая напряженность внутри этой системы создает серьезные проблемы для всех участников. Поэтому устойчивость политической напряженности и геополитических конфликтов в международной системе вызывает большой вопрос. В этом контексте нелегко предсказать, будут ли интересы, ожидания, цели и стратегии Европы в области международной безопасности совместимыми с США в долгосрочной перспективе.
