В последние годы отношения между Китаем и Африкой стали важным направлением глобальной политики. Инициатива по расширению диалога и политической коммуникации между двумя сторонами под руководством председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина является важной вехой в трансформации этих отношений. Новый подход, предложенный Си, призван трансформировать традиционную китайскую дипломатию, сформированную на основе принципа «невмешательства во внутренние дела» африканских стран, которая оставила позади идеологические конфликты 1950-1960-х годов, в более глубокую модель политического сотрудничества.
Являясь стратегическим продолжением конфуцианской внешней политики Китая и дипломатии «малых шагов» Дэн Шиопина, эти перемены создают почву для того, чтобы поставить под сомнение политико-экономический порядок Запада, сформированный в соответствии с Вашингтонским консенсусом. Политика Вашингтонского консенсуса, выступавшего за реформы свободного рынка, часто приводила к углублению экономического неравенства и социально-политическим волнениям в африканских странах. Пекинский консенсус, напротив, предлагает альтернативный подход, основанный на таких принципах, как невмешательство во внутренние дела стран, взаимное уважение и продвижение китайской модели развития. В этом отношении Китай под руководством Си представляет собой нормативный аспект глобального порядка, демонстрируя приверженность большей дружбе, сотрудничеству и долгосрочному устойчивому развитию в отношениях с Африкой.
Модель развития Коммунистической партии Китая (КПК) основана на четырех ключевых элементах, которые отличают ее от других западных политических систем: (i) постановка целей, (ii) интеграция и координация, (iii) мобилизация ресурсов и (iv) ответственность перед народом. Каждый из этих элементов является ключевой характеристикой[1] определяющей способность КПК как вести различные пролетарские массы к развитию, так и поддерживать свою легитимность в рамках маоизма:[2]
1. Целеполагание и легитимность: КПК добилась значительного успеха в обеспечении идеологического единства внутри партии и поддержки населения, определив свои национальные цели на долгосрочную перспективу. Партия не ограничивает эти цели только экономическим ростом, а выдвигает комплексное видение развития, охватывающее такие сферы, как социальное благополучие, экологическая устойчивость и технологический прогресс. Такой целевой подход позволяет КПК придерживаться более стратегической ориентации по сравнению с краткосрочными политическими циклами, характерными для либеральных демократий.
2. Интеграция и координация: Структура КПК, основанная на централизованной власти, сделала государственное управление более эффективным, обеспечив интеграцию по всей стране. Боязнь раскола, особенно в современной истории Китая, еще больше усилила значение централизованной власти и ее заметность в международных отношениях. Разрешив различные модели регионального развития, партия дала возможность для инновационных экспериментов и включила их в общие планы развития. Это предлагает модель, в которой реформы и стабилизация могут осуществляться одновременно.
3. Мобилизация ресурсов: Исторический опыт КПК по мобилизации ресурсов по-прежнему является эффективным инструментом управления в современном Китае. Партия способна мобилизовать общественность для достижения как экономических, так и идеологических целей. Ее быстрый и эффективный механизм реагирования, особенно во время кризиса, обеспечивает стратегическое использование ресурсов.
4. Общественная ответственность и легитимность: КПК использует подход к управлению, основанный на глубоких связях как с собственным народом, так и с международным сообществом. Сильное присутствие партийных организаций на низовом уровне позволяет им как более внимательно следить за требованиями народа, так и формировать государственную политику в соответствии с данными требованиями.
В этом контексте в выступлениях Си на саммите Форума китайско-африканского сотрудничества 2024 года (FOCAC) китайская модель развития представлена как источник вдохновения для африканских стран и предложена в качестве руководства для процесса устойчивого развития Африки. Опираясь на многополярный глобальный прогресс, достигнутый Китаем за последние несколько десятилетий, участники дискуссии подчеркивают, что африканские страны могут использовать этот опыт для достижения своих целей в области развития.[3]
Саммит FOCAC, состоявшийся 4-6 сентября 2024 года, стал переломным моментом в динамике развития отношений между Китаем и Африкой. Китай возглавил 53 высокопоставленные африканские делегации (включая 36 президентов и премьер-министров), что сделало FOCAC самым заметным участником саммитов «Африка+1». Такие заголовки, как финансовое обязательство в размере 50,7 миллиарда долларов, взятое на себя президентом Си на саммите, привлекли внимание СМИ. Этот саммит отражает более широкое нормативное видение перестройки роли Китая в глобальном управлении и возведения его отношений с Африкой в ранг долгосрочного стратегического партнерства.[4]
Саммит 2024 года стал важным поворотным пунктом в отношениях между Китаем и Африкой. Китай определяет свое присутствие в Африке не только как экономический партнер, но и как важный политический союзник в процессе развития Африки. Призыв Си поднять китайско-африканские отношения на стратегический уровень и построить «китайско-африканское сообщество с общим будущим»[5] демонстрирует стремление Китая построить долгосрочное сотрудничество и оказать большую политическую и экономическую поддержку на пути развития Африки. Эти отношения отвергают ориентированные на Запад международные структуры и нормы, в частности призывы к реформам институтов глобального управления, таких как Совет Безопасности ООН (СБ ООН), и фокусируются на альтернативах западному пониманию модернизации.[6]
Китайская модель модернизации была представлена на саммите как альтернатива западной парадигме развития, а концепция модернизации рассматривалась как право, которое должно быть реализовано в соответствии с собственным культурным, социальным и историческим контекстом страны. Этот дискурс, особенно идея о том, что навязанная Западом модель модернизации несовместима с африканскими реалиями, перекликается с мышлением многих африканских лидеров и обществ. Си рассматривает модернизацию не только с экономической точки зрения, но и с точки зрения политического и социального управления, что позволяет обеим сторонам придерживаться подхода, признающего их право на выбор собственного пути. В этом контексте Китай дал конкретные обещания оказать Африке поддержку в таких областях, как цифровизация, индустриализация и модернизация сельского хозяйства. Этот аспект взаимодействия Китая с Африкой также отражает стратегию, в рамках которой Китай стремится усилить требования к реформам в глобальном управлении. Китай подчеркивает, что нынешняя международная структура, в которой Африка не имеет постоянного места в СБ ООН, игнорирует потребности Африки. Поддержка Китаем укрепления роли Африки в глобальном управлении имеет решающее значение для реализации таких реформ в Африке.[7]
В экономическом плане обязательства Китая перед Африкой не ограничиваются финансовыми показателями. Инвестиции, ориентированные на развитие, такие как образование, цифровое сотрудничество, модернизация сельского хозяйства и инфраструктурные проекты — это проекты, которые затронут миллионы людей в Африке. Подход «мягкой силы» Китая нацелен на то, чтобы предложить долгосрочные обязательства по устойчивому развитию Африки. Такие инициативы, как «Рамочное соглашение об экономическом партнерстве между Китаем и Африкой», о котором было объявлено на саммите FOCAC 2024, предусматривают укрепление институциональных основ экономических отношений между Африкой и Китаем и более гибкие торговые договоренности.
Китайская внешняя политика эпохи Си отражает необходимость подвергнуть сомнению международный порядок и сформированное Западом понимание политической власти в процессе развития африканских стран. В этих рамках он критикует ограничения неолиберальных моделей развития, ориентированных на Запад, и утверждает, что Африка должна разрабатывать стратегии развития в соответствии со своими местными условиями и потребностями. Данное предложение предполагает, что независимый подход Китая к процессу собственного развития может рассматриваться как альтернативная модель для Африки.
Переходный процесс, лежащий в основе успешного экономического развития Китая, в выступлениях Си преподносится как поучительный опыт для африканских стран с переходной экономикой. В этом контексте некоторые аспекты китайской политики реформ могут быть поучительными для африканских стран:
- Сроки и последовательность: Постепенное проведение реформ и правильная последовательность приоритетов подчеркиваются как эффективный способ ускорения экономического развития.
- Определение приоритетных секторов: Китай уделяет особое внимание таким секторам, как сельское хозяйство, промышленность и инфраструктура, и предлагает стратегическую модель, которой могут руководствоваться африканские страны в своей политике развития.
- Ключевые элементы развития: Процессы развития должны опираться на централизованное планирование, государственную поддержку и широкое участие общественности.
Си утверждает, что для ускорения процессов развития африканским странам необходимо проводить реформы в рамках стратегии. Данная стратегия должна быть основана на целостном подходе, включающем как экономические, так и социальные аспекты развития. Китайская стратегия «инновационного, беспроигрышного, зеленого, открытого и совместного развития» предлагает рамки, которые могут поддержать цели устойчивого развития Африки.
В заключение следует отметить, что отношения Китая с Африкой знаменуют собой важную трансформацию новой парадигмы баланса сил и глобального управления в контексте международных отношений. Китай предлагает структуру, альтернативную доминированию Запада в процессах принятия глобальных решений, утверждая, что Африка должна быть более представлена на многосторонних платформах, таких как СБ ООН и G20. В этом контексте, хотя Китай проводит внешнюю политику, основанную на принципе невмешательства во внутренние дела Африки, он выступает против неоколониализма и требует от западных держав более справедливого глобального управления и помощи в развитии. Кроме того, Китай выступает за повышение роли африканских стран на мировой экономической и политической арене и призывает их иметь большее влияние на процессы развития этих стран. Благодаря такому стратегическому подходу авторитет Китая в Африке постепенно растет, и Китай продолжает укреплять свою глобальную власть через отношения с Африкой и становиться более заметным и нормативным актором на международной арене.
[1] “Chairman Mao Zedong’s Theory on the Division of the Three World and the Strategy of Forming an Alliance Against an opponent”, Ministry of Foreign Affairs The People’s Republic of China, https://www.mfa.gov.cn/mfa_eng/zy/wjls/3604_665547/202405/t20240531_11367535.html,(Дата обращения: 29.12.2024).
[2] Jimmy Yab, “Building A China-Africa Community of Shared Responsibility”, Xi Jinping and the Construction of a China-Africa Community of Destiny, https://shorturl.at/Fo7f1, (Дата обращения: 29.12.2024).
[3] “Beijing Declaration on Jointly Building an All-Weather China-Africa Community with a Shared Future for the New Era”, Ministry of Foreign Affairs The People’s Republic of China, https://www.mfa.gov.cn/eng/xw/zyxw/202409/t20240905_11485993.html, (Дата обращения: 29.12.2024).
[4] “China offers Africa $51 billion in fresh funding, promises a million jobs”, Reuters, https://www.reuters.com/world/china-deepen-industrial-agricultural-trade-investment-ties-with-africa-2024-09-05/, (Дата обращения: 29.12.2024).
[5] “Beijing Declaration on Jointly Building an All-Weather China-Africa Community with a Shared Future for the New Era”, Ministry of Foreign Affairs The People’s Republic of China, https://www.mfa.gov.cn/eng/xw/zyxw/202409/t20240905_11485993.html, (Дата обращения: 29.12.2024).
[6] “What FOCAC 2024 Reveals About the Future of China-Africa Relations”, Carnegie Endowment for International Peace, https://carnegieendowment.org/research/2024/11/what-focac-2024-reveals-about-the-future-of-china-africa-relations?lang=en, (Дата обращения: 29.12.2024).
[7] Там же.
