Грузия, делая важные шаги на пути интеграции с Европейским Союзом (ЕС), в последние годы столкнулась с событиями, которые обострили её противоречивую позицию в этом направлении и подчеркнули напряжённость в отношениях с Западом. Заявление премьер-министра Ираклия Кобахидзе о приостановке переговоров до 2028 года вызвало широкий резонанс как во внутренней, так и во внешней политике. Это решение привело к сомнениям на международной арене в отношении демократических обязательств Грузии и её отношений с Западом, а также стало причиной массовых протестов внутри страны и критики в адрес правительства. Эти события являются критическим этапом для политической и стратегической ориентации Грузии.
28 ноября 2024 года премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе привлёк внимание международного сообщества, объявив о приостановке переговоров о членстве с ЕС до 2028 года и отказе от бюджетных грантов блока на этот период. Это заявление Кобахидзе подчеркнуло противоречивую стратегию Грузии в процессе интеграции с ЕС и усилило напряжённость в отношениях с Западом. Премьер-министр обосновал своё решение стремлением Грузии к «достойной интеграции» и обвинил европейских политиков и бюрократов в «оскорблениях и шантаже» в адрес его страны. Кроме того, он обвинил Европейский парламент в использовании его как «инструмента шантажа» для оказания давления на грузинское правительство и заявил, что интеграция может продвигаться только на основе «взаимного уважения».[1]
Это заявление демонстрирует, что в позиции Грузии по вопросу членства в ЕС всё больше акцентируется на независимости и суверенитете. Утверждение премьер-министра Ираклия Кобахидзе о том, что правительство выполнит 90% обязательств, связанных с ЕС, за счёт собственных ресурсов к 2028 году, и его определение членства в ЕС не как «милости», а как «заслуженного права», свидетельствуют о дистанцировании страны от Запада. Однако такая позиция грузинского правительства вызвала новую волну напряжённости в отношениях с Западом и подверглась жёсткой критике как со стороны Соединённых Штатов Америки (США), так и ЕС.
После заявления оппозиция призвала народ выйти на улицы для протеста против правительства, что привело к массовому собранию перед зданием парламента. Протестующие, выражая своё недовольство решением и действиями правительства, создали сложные ситуации для сил безопасности, усугубив общую напряжённость. Эта ситуация отражает как недовольство населения в связи с принятым решением, так и усиливающееся давление на правительство внутри страны.
США подвергли критике усиливающиеся тенденции авторитаризма в Грузии и несоразмерное применение силы полицией против протестующих. Государственный департамент США объявил о приостановке Стратегического партнёрства между США и Грузией из-за антидемократических действий грузинского правительства и призвал Грузию вернуться на путь евроатлантической интеграции, прозрачно расследовать нарушения на выборах и отменить законы, ограничивающие свободу слова.[2] Представитель Государственного департамента Мэтью Миллер заявил, что отклонение Грузии от целей интеграции с ЕС и НАТО делает страну более уязвимой к влиянию Москвы. Аналогичным образом, глава внешнеполитического ведомства ЕС Кая Каллас заявила о поддержке выбора грузинского народа в пользу европейского будущего, осудила насилие против протестующих и отметила признаки демократического регресса со стороны правительства. Каллас подчеркнула, что эта ситуация будет иметь прямые последствия для отношений с ЕС.[3]
В этот период Генеральный секретарь Совета Европы Ален Берсе своим визитом в Грузию продемонстрировал, что международное сообщество внимательно следит за событиями в стране. Во время встреч с президентом Саломе Зурабишвили и премьер-министром Ираклием Кобахидзе Берсе выразил обеспокоенность в связи с усиливающейся поляризацией в стране и актами насилия на протестах. Он подчеркнул важность расследования обвинений в чрезмерном применении силы правоохранительными органами, а также необходимость защиты свободы выражения мнений и права на мирные собрания, что имеет ключевое значение для демократического будущего и стабильности Грузии.[4] Заявление Совета Европы о продолжении поддержки Грузии в рамках действующего Плана действий свидетельствует о том, что страна продолжает искать международную поддержку на пути к интеграции с ЕС.
Однако противоречивая позиция грузинского правительства в процессе интеграции с ЕС усилила внутренние политические напряжённости. Мэр Тбилиси и генеральный секретарь партии «Грузинская мечта» Каха Каладзе обвинил оппозицию в саботаже государственных учреждений и попытке государственного переворота, заявив, что эти действия получат ответ в рамках конституционного порядка.[5] Премьер-министр Кобахидзе заявил, что оппозиция пыталась создать в стране «национальный Майдан», однако эти попытки провалились. Он также выразил сожаление по поводу того, что западные дипломаты не осудили эти события. Правительство рассматривает протесты как реакцию на требования ЕС, которые оно считает «шантажом» в отношении Грузии.
Политика грузинского правительства должна быть рассмотрена в контексте поиска регионального баланса и стратегических расчётов в отношениях с Западом. Стремясь снизить риск конфликта с Россией и сохранить стратегическое партнёрство с Китаем, Грузия проводит политику балансирования. Вместо членства в ЕС она стремится утвердить модель страны с «европейским грузинским» образом, которая по происхождению является «восточной», но политически — «сбалансированной». Откладывание переговоров до 2028 года рассматривается не только как попытка ослабить давление со стороны ЕС, но и как способ изучить настроения национального и международного общественного мнения.
В этот период одной из главных задач Грузии является балансирование напряжённых отношений с Западом при одновременном сохранении внутренней стабильности. Пренебрежение демократическими реформами или жёсткое подавление протестов может подорвать доверие к стране на международной арене. Поэтому Грузии необходимо принять более инклюзивный подход и восстановить свои демократические обязательства, чтобы достичь своих долгосрочных целей развития. Такой подход поможет стране занять более устойчивую позицию как в отношениях с Западом, так и в региональном балансе.
Последние события в Грузии выявили её уязвимость как во внутренней, так и во внешней политике. Протесты, начавшиеся после приостановки переговоров о членстве в ЕС, стали не только реакцией на позицию правительства по отношению к ЕС, но и выражением недовольства управлением внутри страны. Усиление влияния оппозиции и её попытки заручиться широкой поддержкой населения встретили обвинения правительства в «попытке государственного переворота». Это напряжение превратилось в фактор, угрожающий политической стабильности, что вынудило правительство активизировать усилия по восстановлению своей авторитетности как среди граждан, так и внутри государственных институтов.
На международном уровне резкий разрыв в отношениях с ЕС усложнил процесс евроинтеграции Грузии. Критика со стороны Совета Европы и западных стран в отношении демократии, прав человека и верховенства закона создаёт риски для международной репутации страны. В то же время возможное сближение с Россией, предположительно инициированное грузинским правительством, может усилить восприятие Грузии как государства, меняющего вектор своей внешней политики. Это, в свою очередь, увеличивает вероятность утраты Грузией статуса регионального балансира и делает её более уязвимой в условиях геополитической конфронтации.
Рассматривая возможные сценарии, внутренний политический кризис в Грузии может развиваться в двух направлениях. Согласно первому сценарию, правительство может усилить авторитарные методы управления, жёстко подавляя протесты и пытаясь вытеснить оппозицию из политического пространства. Однако это приведёт к дальнейшему разрыву отношений с Западом и усилению долгосрочной политической поляризации внутри страны. Второй сценарий предполагает, что правительство примет более инклюзивный подход, создаст платформу для диалога с оппозицией и пересмотрит переговоры с ЕС. Этот путь может способствовать снижению внутреннего напряжения и демонстрации более сбалансированной позиции во внешней политике. Такой подход позволит Грузии не только улучшить отношения с ЕС, но и избежать критики со стороны международного сообщества. Кроме того, сохранение стратегического партнёрства и политики баланса с Востоком, особенно с Китаем, предоставит Грузии значительное преимущество в региональной политике.
Предполагается, что попытки Грузии «прощупать почву» не будут продолжаться долго и что страна, оценив реакции национальной и международной общественности, а также Запада, вернётся к нормализации отношений. В ближайшее время ожидается возобновление переговоров между Грузией и ЕС, что, вероятно, станет ключевым фактором для определения внешнеполитических целей страны. Считается, что партия «Грузинская мечта» (ГМ) не будет продолжать текущую линию поведения, поскольку попытки Запада, особенно через неправительственные организации, дестабилизировать ситуацию в стране или инициировать смену власти под предлогом «цветных революций» (как это было в 2003 году во время Революции роз), могут стать серьёзной угрозой для ГМ в долгосрочной перспективе. Кроме того, принимая во внимание, что партия удержала власть с 53% голосов на парламентских выборах в октябре 2024 года, можно предположить, что ГМ будет избегать шагов, способных усугубить риски.
В заключение, Грузия вынуждена принять сбалансированную и стратегическую политику для выхода из текущего кризиса. Снижение напряжённости в отношениях с Западом, ускорение демократических реформ и развитие конструктивного диалога с оппозицией (при условии, что последняя откажется от радикально прозападной риторики) являются критически важными для сохранения внутренней стабильности и международной репутации страны. Однако маловероятно, что Грузия станет регионально изолированным актором или окажется в более уязвимой позиции в поисках стратегического баланса между Западом и Россией. Геополитическое положение Грузии остаётся важным как для Европы, так и для Запада в целом. В этом контексте ожидается, что Грузия сформирует политику, учитывающую не только её внутренние динамики, но и региональные и глобальные балансы сил. Стратегическое значение страны делает её ключевым актором в рамках текущего международного порядка, и Грузия, вероятно, постарается использовать эту позицию в своих интересах.
[1] “Georgian PM Announces Gov’t’s Halt of EU Accession Talks Until 2028, Refusal of Bloc’s Grants”, Agenda.Ge, https://agenda.ge/en/news/2024/41832, (Дата обращения: 04.12.2024).
[2] Matthew Miller, “Statement on Georgia’s Suspension of European Union Accession”, U.S. Department of State, https://www.state.gov/statement-on-georgias-suspension-of-european-union-accession, (Дата обращения: 04.12.2024).
[3] Lex Harvey, “Georgia is Being Rocked by Growing Protests. Here’s What You Need to Know”, CNN World, https://edition.cnn.com/2024/12/02/europe/georgia-tbilisi-eu-protests-intl-hnk/index.html, (Дата обращения: 04.12.2024).
[4] “Situation in Georgia: Secretary General exchanges views with President Salome Zourabichvili and Prime Minister Irakli Kobakhidze”, Council of Europe, https://www.coe.int/en/web/portal/-/situation-in-georgia-secretary-general-exchanges-views-with-president-salome-zourabichvili-and-prime-minister-irakli-kobakhidze, (Дата обращения: 04.12.2024).
[5] “Премьер Грузии заявил, что попытка ‘нацмайдана’ провалилась”, TASS, https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/22571923, (Дата обращения: 04.12.2024).
